Дорогие братья и сестры!
Решением Приходского собрания и с благословения настоятеля при нашем храме организовывается библиотека. Практически каждый может помочь в ее устройстве и пополнении. С вопросами обращайтесь к библиотекарю.
Тел. 0180 692814 (Виктория)

Уважаемые читатели!
Приглашаем вас принять участие в конкурсе на лучшее название нашего печатного издания. Ваши варианты направляйте в адрес редакции.

13 февраля 2005 года было проведено приходское собрание, на котором были избраны новые члены Приходского совета и несколько групп, выполняющие различные функции в приходской жизни: организации праздников в приходе, уборки приходского помещения после торжеств и др. Более подробная информация имеется на нашем сайте, а также вывешена в приходском зале.

Вопрос:
Можно ли подавать записки с именами близких людей, которые не крещены?
Ответ:
Записки для церковного поминовения можно подавать только с именами крещеных людей. За близких людей, которые, к сожалению, не являются православными христианами, нужно от всего сердца молиться дома, подавать милостыню, можно поставить за них свечу перед иконой.

Каприз
Наталия Шаховская-Шик

Мама часто говорила:
- Сережа, прогони каприз.
Сереже было три с половиной года. Нельзя сказать, чтобы он был злой или упрямый мальчик, но только он никак не мог примириться с тем, что что-нибудь происходит не так, как ему казалось должным.
Башмаки, например, надо было застегивать крючком, а крючок Сережа должен был сам вешать на место. Если же кто-нибудь застегнет ему башмаки без помощи крючка, Сережа плакал и требовал, чтобы все сделали сначала.
Сережа очень любил встречать папу, когда тот приезжал из Москвы. Но иногда случалось, что Сережа еще не успеет выйти на крыльцо, а папа уже входит в переднюю. Тогда начинался ужасный рев:
- Я хотел встретить...
И папа поскорее опять надевал шапку и, не снимая заплечного мешка, убегал на улицу, а Сережа бежал за ним его встречать и через пять минут оба возвращались очень довольные. А если папа очень устал и спешил поговорить с мамой, и не хотел опять идти на улицу, Сережа долго плакал:
- Я не успел встретить...
Вечером обыкновенно мама брала Сережу на руки или на спину и несла в кроватку. Но раз у мамы болела голова, и она попросила няню снести его спать. Сережа разбушевался:
- Неси меня опять в столовую, а мама пусть снесет в постель.
Но мама не захотела, говоря, что это каприз, и Сережа плакал очень долго. Потом сказал сердито: "Вытри глазки" и уснул.
Бывало и так, что кто-нибудь найдет клопа и выбросит, а Сережа начинает плакать:
- Я не видал, какой клоп.
И много еще бывало случаев, когда Сережа кричал и плакал, а мама говорила серьезным голосом:
- Сережа, прогони каприз.
Не знаю, говорила ли она это в тот день, о котором я хочу рассказать. В этот день Сережа не хотел идти домой с гулянья, когда надо было обедать. Мама повела его домой за руку, но он поднял крик в сенях. Мама хотела оставить его и уйти домой одна, но он не хотел оставаться один и весь красный, с мокрым лицом и раскрытым ртом бежал за мамой и хватал ее за шубу, чтобы заставить вернуться.
Вдруг он остановился посреди сеней, повернулся спиной к маме и стал топать ногами и кричать: "Уходи, уходи". Потом послышался какой-то писк. Потом Сережа стал махать рукой изо всех сил и все кричал: "Уходи, уходи".
- Что с тобой, Сережа? - испуганно спросила мама. - Кого ты гонишь?
- Я гоню каприз,- сказал Сережа сквозь слезы. Слышишь, мама, это он пищит: пи-пи-и - вон как пищит, это он уходить не хочет. Ну, уходи же, уходи!
Мама так удивилась, что ничего не могла сказать. Она стояла и смотрела, как Сережа боролся с капризом, пока он не повернул к ней еще мокрое от слез, но уже сияющее лицо:
- Ушел. Совсем ушел. А ты слыхала, как он пищал?
Сережа пошел домой и стал раздеваться. Тогда мама, наконец, поняла. Она поняла, что ее мальчик одержал первую в своей жизни великую победу. И когда она вошла за Сережей в дом, он увидел с удивлением, что мама смеялась, а по щеке ее бежала слезинка.


После того, как Сережа научился гнать каприз, взрослые научились ему помогать. Для этого выработались разные приемы: можно было слегка похлопать Сережу по спинке и подуть за воротник рубашки, или пошарить за воротником, чтобы выгнать спрятавшийся каприз; можно было покричать на него и даже потопать: каприз бежал с позором, а Сережа сквозь слезы сиял улыбкой. Но удивительно, что иногда все, - и Сережа, и мама, и другие - забывали об этом простом и могущественном средстве, а каприз пользовался этим и праздновал победу.
Случилось раз, что мама приехала с Сережей в Москву. У нее была большая тревога за папу, и она была утомлена и расстроена. Вечером пришла нежеланная гостья. Мама сидела с ней в бабушкиной комнате, а Сережу уложили рядом в дедушкином кабинете.
Сереже уже давно полагалось засыпать одному. Но здесь, в чужой комнате, и оттого, что мама с ним плохо простилась, ему было очень скучно. Он плакал и звал маму.
Бабушка хотела к нему пойти, но мама ей не позволила. Она сказала:
- Я с таким трудом приучила его засыпать одного, а если раз около него посидеть, то он и всегда будет просить.
Сережа вспомнил, что надо прогнать каприз и не мог. Ему казалось, что какие-то страшные капризы лезут на него из-под дивана и крепко держат его длинными пальцами.
Он плакал и кричал.
В бабушкиной комнате разговор не клеился. Всем было скучно.
- Бедный мальчик, - сказала гостья, пойдите уж к нему.
- Совсем не нужно, - отвечала мама, - он так лучше успокоится.
Если бы она слышала, что кричал Сережа, она, пожалуй, бы к нему подошла. Он кричал:
- Помогите мне кто-нибудь прогнать каприз!
Но мама этого не слыхала. Она закрыла покрепче дверь и разговаривала с неприятной гостьей.
И Сережа плакал, пока добрый сон не прогнал все капризы.

О церковном этикете
Печатается с сокращениями: Прот. Максим Козлов, сайт радио "Радонеж".

По отношению к Патриарху Всероссийскому мы употребляем титул "Его Святейшество" и, соответственно, в личном обращении: "Ваше Святейшество" или "Ваше Святейшество, Святейший Отец!"
По отношению к митрополитам и архиепископам принято обращение "Ваше Высокопреосвященство", за исключением митрополита Киевского и всея Украины, которому усвоен титул, свойственный главам самостоятельных Церквей - "Блаженство". Поэтому к митрополиту Киевскому Владимиру следует обращаться "Ваше Блаженство!", а в третьем лице о нем могут говорить: "Блаженнейший Владыка!"
По отношению к епископам корректная форма обращения: "Ваше Преосвященство!".
В устной речи затем допустимо именование архиереев "Владыка": "владыка Евгений…". Когда мы в третьем лице говорим об архиерее, то в устной речи допустимо несколько вариантов: "Митрополит Кирилл сказал…", "Владыка Иоанафан подписал обращение…", "Его Высокопреосвященство (когда понятно, о ком речь идет) обратился к собравшимся со словом приветствия…"
Если мы в письменной форме обращаемся к архиерею, то обычно начало письма, начало обращения следует сделать в такой форме: "Его Преосвященству, Преосвященнейшему епископу (далее указывается кафедра этого епископа) имярек" от такого-то прошение (или рапорт, или другая какая-то бумага)".
Что касается обращения к священству, то по многовековой традиции, к священнику в устной речи обращаются, добавляя слово "отец": "отец Мефодий".
В торжественной, официальной речи к протоиереям и архимандритам следует обращаться "Ваше Высокопреподобие!" К иереям и иеромонахам: "Ваше преподобие!"
Диакон, как мы знаем, является помощником священника; обращение к нему с добавлением слова «отец» утвердилось, надо сказать, достаточно недавно. Но в нынешнем церковном этикете корректно будет обратиться к диакону с добавлением именно этого слова: «Отец диакон…» или так же, как к священнику, с добавлением имени: «Отец Павел…» В третьем лице корректнее всего употребить так: «Отец диакон сказал мне...».
Часто можно встретиться с практикой, когда люди, вновь пришедшие в Церковь, обращаются к священнику: «Здравствуйте, добрый день!» или еще каким-то образом, в то время как уважение к сану предполагает в любом случае добавление при встрече со священником слов: «Благословите…» Можно сказать: «Добрый день, батюшка, благословите!» или «Простите, благословите…» или еще короче: «Благословите, отец Андрей!» В пасхальное время: «Христос воскресе, отец Артемий, благословите!» Именно младший по чину приветствует словами «Христос воскресе!», а старший отвечает словами: «Воистину воскресе!» (например, священник по отношению к мирянину) и преподает ему благословение.
В Православной Церкви не принято обращение «святой отец» к священнику. Святыми отцами мы называем прославленных подвижников благочестия, это словосочетание применяемо к тем, кто уже канонизирован.
Если беседа со священником происходит по телефону, то можно обратиться так: «Алло, это отец Тимофей?» И, после того, как получили подтверждение, сказать: «Отче, благословите!» Иначе, например, при сбое линии, можно самому попасть впросак, да и нежданного собеседника поставить не в самое ловкое положение (он не будет знать, как себя вести). А затем кратко, лаконично вы сообщаете цель вашего звонка, благодарите в конце разговора. Можно при прощании взять благословение снова, а можно употребить старую формулу, которая тоже применяется: «Простите и благословите!» и затем откланяться.
Кстати, нужно указать на распространенную ошибку людей малоцерковных: это накладывать на себя крестное знамение перед тем, как взять благословение у священнослужителя: креститься на священника! Этого делать не следует. До акта церковной канонизации креститься на него никак нельзя!

Паломничество на Соловки
Наталья Дудникова

Кельское подворье. Деревянный храм с ажурным чешуйчатым куполом. В пристройке очень уютно - русская печь, лавки, большой деревянный стол. Здесь каждый паломник на Соловки может остановиться и дождаться переправы. Хоть Соловецкий архипелаг и находится недалеко – всего в трех часах хода на катере от Кели, – но Белое море может штормить. В октябре мы не без оснований опасались шторма. Сами не зная, как поплывем, мы подошли к пристани. Ее можно видеть со двора. Там стоял катер «Туман». Хотелось бы конечно переправиться или на монастырском «Николае Угоднике» или на музейном, но в этот день стоял только «Туман». Помолившись святителю Николаю и Соловецким святым, отправляемся в путь. Переправа на катере продолжается три часа. Как только вышли из бухты, начало покачивать. Для тех, кто отправляется в морское путешествие впервые, впечатление необычное. Качало не сильно, но по совету попутчиков мы легли на лавки – так качка чувствуется меньше.
Но вот капитан зовет нас на палубу полюбоваться видом монастырского комплекса. Крепостные стены и башни, купола храмов над суровым, серым, северным морем, и чуть светлее, но тоже серым небом – невольно замираешь от этого строгого стройного и величественного вида. Сходим на деревянную пристань. Охватывает робость, когда проходишь через ворота – огромные, черные, металлические – внутрь монастырского двора. Но величие монастырских построек и окружающей их стены не давящее и не гнетущее, как бывает в городе, – нет чувства, что ты в каменном мешке. Стена, когда-то 11 метров высотой, в настоящее время на 3-4 метра ниже из-за культурного слоя. Приходим в себя после качки, оглядываемся. Куда идти?
Вот появился человек в монашеском облачении с крестом, украшенным камнями, – позже мы узнали, что это игумен Герман. Я испрашиваю благословения и узнаю, куда можно пройти с вещами – ведь мы только что прибыли. Отец Герман небольшого роста, худощавый; белое с тонкими чертами лицо, спокойный монашеский взгляд и ровный тихий голос, кажется, и не слышишь, однако проникает в самую душу. Он приглашает нас оставить вещи у сторожа и сразу пройти на службу и показывает куда. Мы с мамой уже и не чувствуем утомления с дороги. После благословения не остается ни капли тревоги и беспокойства о том, как и где устроиться.
В храме Благовещения находятся мощи Соловецких чудотворцев – преподобных Германа, Зосимы и Савватия. Каждый вечер раку с мощами открывают, и к святыне можно приложиться. В этом же храме покоятся мощи новомученика Петра, епископа Воронежского. В 20-е годы прошлого века он был репрессирован и скончался на Соловках. Страшно представить, что здесь происходило с 1923 по 1939 год – 16 лет лагеря СЛОН. Множество духовенства было сослано сюда. В их числе и отец Павел Флоренский, оставивший дневник о событиях тех дней. В его честь названа улица поселка, который образовался из оставшихся на Соловках заключенных после закрытия лагеря в 1939 году.
На праздник преп. Савватия Соловецкого мы попали неожиданно. Это он своим гостеприимством устроил нам успешное прибытие на остров. Нам совсем не пришлось ждать: хотя в это время года из-за штормов переправы приходится ждать и по нескольку дней. Из жития преподобного известны случаи помощи людям, направляющимся к острову.
После всенощного бдения, выйдя их храма, мы обратили внимание на небо. Не знаю, части ли такое небо бывает над Соловками, но я никогда не видела такой дороги из звезд. По темному небу, хотя уже и черному, но не мрачному - а всего лишь фону – тянулась дорога из звезд разной величины. Что-то загадочное было в этом небесном пути. Так и хотелось сказать: это по случаю праздника преподобного.
По монастырскому уставу все службы длятся очень долго, но я и не заметила, как прошло 4 часа. На клиросе пел отец Зосима – он носит имя преподобного Зосимы Соловецкого – это брат отца Германа. И хоть внешне они и похожи, но характером, видимо, совсем разные. С отцом Зосимой нам тоже удалось пообщаться и взять благословение на обратную дорогу.
Мы решили отправиться домой и с вечера узнали, что музейный катер уходит в 8 часов утра. Но расписание зависит от погоды, поэтому катер может отправиться и раньше. К семи часам мы были на пристани. Перед этим зашли, конечно же, в храм – служба начинается в шесть – поставили свечи, помолились, приложились к мощам, прося молитв на дорогу у угодников Божьих. На пристани было еще двое путешественников, ожидавших в прямом смысле у моря погоды. Катер стоял, но капитана не было. Нам сообщили, что отправимся в десять.
Взойдя на борт, как бывалые путешественники мы улеглись на полки в кают-компании. И это было очень кстати: как только прошли бухту и обогнули острова архипелага, началась такая сильная качка, что приходилось держаться руками, чтобы не скинуло с лавки. Волны захлестывали и били по стеклу иллюминатора. Но вот стало качать намного меньше, и мы решили, что подплываем к Кели. Я выглянула и увидела очертания Соловецкого острова. Оказывается, мы вернулись назад.
При входе в монастырь мы встретились с отцом Зосимой, который в рабочей одежде шел к себе в келью после того, как починил крышу. Мы подошли. Он заулыбался и сказал:
- Ветер сильный. Я был на крыше, работал. Ветер дует на шторм. Сегодня не уедете. Это потому что благословения на дорогу не взяли. Ведь так?
- Да, не брали. Батюшка, благословите.
- А что вы торопитесь, побудьте еще, ведь такую дорогу дальнюю проделали.
- Да, боимся, навигация встанет, да и сложно нам - к монастырскому быту не привыкли. Немощны.
- Это вам враг нашептывает про немощи. Нет никаких немощей. А что – оставайтесь на зиму.
- Нет…
Повернулся ко мне и благословил. К маме:
- Ну что, а, может, останетесь?
Мама, растерянно:
- Нет, не смогу.
- Ведь все равно ломать себя придется, так зато здесь вон какая благодать… Ну, что?
- Нет, батюшка. Благословите в дорогу.
- Ну что ж…
Отец Зосима благословил и сказал, что завтра отправляется монастырский катер-баржа «Святитель Николай» за грузом и нас возьмут на Кель.

Самая близлежащая к монастырю пустынь Филиппова. Носит она имя святителя Филиппа, митрополита Московского. Несколько лет он провел в Соловецком монастыре, пройдя путь от послушника до настоятеля. Из жития известно о его таланте строителя. Сеть каналов, соединяющая озера по всему острову, была проведена во времена его управления монастырем. В настоящее время его мощи находятся в алтарной части храма Благовещения Пресвятой Богородицы.
Пешком по лесной тропинке нескорым шагом – до Филипповой пустыни полчаса. Необычные карельские березы, чередующиеся с елями, озеро по левую сторону – это дорога, ведущая к пустыни. Мы обогнули озеро, и сразу открылась взору опушка, на которой стоял деревянный домик, оказавшийся заброшенным скитом, а за ним – деревянный крест. Поднявшись на крыльцо, можно прочесть табличку с надписью, что это здание является архитектурным памятником XIX века.
Из колодца с крестом паломницы набирали воду. По преданию этот колодец выкопал св. Филипп. Воды в колодце совсем мало и зачерпнуть ее очень сложно. Одна из женщин помогла нам набрать воды и рассказала, что сама из Архангельска, уже не в первый раз на Соловках, в этот раз приехала на неделю и послушание несет в трапезной. Работы много, но в таком благодатном месте, по ее словам – простояв до одиннадцати вечера на кухне и, кажется, не чувствуя ног добравшись до гостиницы, утром в шесть часов нет и следа усталости. Мы на себе испытали чудодейственную силу благодатного места. Это невозможно объяснить, но грань усталости действительно куда-то отодвигается, как будто ее и не бывало.
Это удивительное место – Соловки. И уезжаешь отсюда только с одной мыслью: «Я сюда обязательно вернусь».